Ночной Охотник - Страница 46


К оглавлению

46

Рядом с ним на звере, таком же, как и проникшие в Веспаркаст, восседал худой вождь в шкуре махайра. Впалую грудь старика украшало охотничье ожерелье из зубов и клыков.

Сотен восемь синекожих, одержимые и два чудовища. А еще шаман. То, что он дожил до старости, свидетельствует о его немалом колдовском таланте и опыте.

Беорн грязно выругался. Надвигающуюся силищу не остановить никакими ловушками, они пройдут сквозь селение, добивая выживших наемников, и нападут на замок. За намоленными каменными стенами, в чьем основании заложены древние ангелианские реликвии, им дадут какой-никакой отпор.

На тех самых стенах как раз рубились с одержимыми воинами пешие латники – резерв Марна Изверга, а это значило, что у имперцев заканчиваются силы, и даже маги не справляются. Если сейчас в них ударят с тыла, все закончится очень скоро. Куда отступать?

Зверь в селении взревел, захлебываясь, и завалился на передние лапы, из его пасти торчало массивное, окрученное серебристой проволокой древко копья. Спустя удар сердца башка чудовищной кошки скрылась во вспышке ярко-белого пламени, а Веспаркаст содрогнулся от взрыва – Рейк использовал имевшийся у него неприкосновенный запас гремучего зелья. Вспышка исчезла, вместе с ней и нижняя часть головы вместе с носом, горлом и внушительным фрагментом груди. Удивительно живучее чудовище пошатнулось, разворачиваясь на заплетающихся лапах, и повалилось, едва не сбив отскочивших от него наемников.

– Поджигай дома, тролли идут, – разнесся над селением рык Тайбера. – Отступаем к замковому рву, раненых и погибших прихватите с собой. Задумай имперцы в нас ударить – это будет последнее решение в их никчемной жизни. Мы не оставим синемордым никого из наших!

– Клык и Коготь! – грянул в ответ клич боевой школы наемников.

Беорн подобрал валяющийся на площадке арбалет Виллема. Возвращаться на другой конец улицы искать свой некогда. Пусть самострел погибшего баста менее мощный, зато стреляет сразу двумя-тремя болтами, и для него не требуются дротикоподобные снаряды. Сойдут обычные, рассыпанные тут же. Набрав пучок, капитан вручную оттянул тройную тетиву и наложил болты в специальные борозды на ложе. Довольно, чтобы подох обычный тролль.

Пинком капитан сбросил на крышу ближайшего дома жаровню, от которой поджигали стрелы лучники. Частокол обработан составом, не позволяющим бревнам гореть, чего не скажешь о домах жителей. Отступая с ранеными и убитыми соратниками на плечах, наемники закидывали факелы в окна и открытые двери. Занимающийся огонь внутри с каждой минутой охватывал все больше комнат, переползал на чердаки. Пылающие дома превращали селение в огненный лабиринт, войти в который синекожие вряд ли захотят. Пожар даст оборотням и горцам драгоценное время на отступление.

Беорн следил за уходящими бойцами и неспешно движущимися врагами. Тайбер уже не боялся, в душе у него воцарился покой. Ночь его ребята переживут.

– Твой фальшион, – протянул капитану оружие вставший рядом Рейк. – Почему не идешь с нами?

Беорн кивнул на подходящую к частоколу орду.

– Кто-то обязан задержать их. Повезет – присоединюсь к вам позже. – Волколак сделал вид, что поверил. Тайбер готовился принять смерть, отомстив за погибших товарищей и спасая живых. В этом заключается Последний Долг оборотня из школы Клыка и Когтя. – Ты-то чего остался? Беги в крепость, пока не поздно.

Рейк указал на изодранную когтями и сломанную в плече и локте руку, не спешащую заживать.

– Однорукому не взобраться на стену, неся на себе раненого. Раз так, я у замкового рва бесполезен. Хоть тебе помогу. Конечно, уже не постреляю, но сражаться, прикрывая отход своих, мне сам Великий Волк велел.

– Твое право. – Воткнув фальшион в деревянный настил, капитан вскинул арбалет и прицелился. – На ту площадку залезь. Зайдут в поселок – руби веревки.

Три болта ушли в наплывающую орду, уложив в снег двоих троллей. Атака подействовала на синекожих как сигнал к открытому наступлению. Передвигавшиеся быстрым шагом тролли перешли на бег, огласив поля у селения воинственными воплями. Одержимые звери, в отличие от двуногих, продолжили величаво ступать по насту.

Тайбер перезарядил арбалет, выстрелил, сняв врага. Вот здесь пригодились бы начиненные гремучим зельем разрывные болты. Беорн вгляделся в даль, прикидывая расстояние до вождя и шамана, и плюнул с досады. Попасть во вражеских предводителей не представлялось возможным, они слишком далеко, а приблизятся – стрельба утратит смысл из-за троллей, прибоем обрушащихся на частокол. Со смотровой площадки виднелись длинные штурмовые лестницы, которые тащили синекожие.

– Слышь, Тайб, вернемся в Марадро – с тебя бочка медовухи, – крикнул переместившийся на соседнюю площадку волколак. – Я что, зря с тобой остался?!

Беорн не ответил. Он надавил на рычаг спускового механизма, послав в орущую и вопящую на разные голоса толпу последние болты, и с удовлетворением отметил гибель двоих противников, скрывшихся за массой соплеменников. Короткий вдох, и тролли достигли горящего рва. Некоторые с ходу попробовали перепрыгнуть огненную преграду. Большинство смельчаков упало на утыканное кольями дно, следующие за ними задержались, сооружая из заготовленных заранее неошкуренных бревен подобие мостов.

Тролли вбежали в поселок. Отбросивший ставший ненужным арбалет капитан вынул фальшионы и рубанул по тянущейся к козырьку над воротами веревке. Козырек покосился и обрушился на синекожих, разметав по дороге державшиеся на нем прежде толстые бревна с острыми, смазанными ядом кольями. Воинственные крики сменились воплями раненых, проскочившие в селение оглядывались, становясь спиной к спине.

46